Или атомайзер — маленький флакончик, куда можно налить что-нибудь «распитое» и носить в сумочке. А еще стоппер, это вообще мое любимое слово. Оно обозначает ту часть стеклянной пробки, которая входит в горлышко флакона.
Однажды я раздобыла флакон 60-х годов с милым бархатным бантиком и предположительно мощным кожаным шипром внутри. Чтобы в этом убедиться наверняка, нужно было открыть флакон. А это, надо сказать, всегда самый волнующий момент: те — не те, живые или труп в стекле. В общем, только человек с железной волей может спокойно донести их до дома. Я к таким не отношусь, поэтому попыталась открыть флакон на работе. Никак. Ладно, такое бывает, надо взять резиновую перчатку, тогда уж наверняка. Опять никак! Грубая мужская сила не подойдет, стоппер может отломиться, и флакон останется закупоренным навеки. Ничего, есть еще способ: размочить спиртом. В этот момент в голове всплыло воспоминание: в 90-х мы с мужем раздобыли кокос, крайне экзотический фрукт по тем временам. Что с ним делать — понятия не имели. Вначале пытались вскрыть столовым ножом, потом охотничьим, затем небольшой пилой. Через пару часов супруг в каком-то глухом отчаянии саданул по кокосу молотком. Кокосовые ошметки я находила в укромных уголках еще месяца два. Их вкус мне неизвестен до сих пор.
…Чертов стоппер не поддавался. Я укладывала флакон в морозильник, предварительно укутав его в шерстяной носок, а на крышку наваливала кусок мерзлого мяса (серьезно, некоторым помогает), замачивала на спирте… На четвёртый день бархатный бантик взмок, окружающие смотрели на меня с опаской и говорили шепотом.
Помочь мне могли только такие же, парфюмерно-озабоченные. Обрисовав ситуацию, я предупредила, что нахожусь на грани, в руках молоток, и флакон ожидает участь того самого кокоса. Ответы были удивительно однообразны: «А «Кокос» — это что за духи?!» Парфманьяки, что с них взять… А флакон я все-таки открыла. Вздохнула, и… началась «кожная» страсть. Теперь вот «Бандит» нужно найти, любимый парфюм Майи Плисецкой. Но это уже другая история…
